Накануне популярный федеральный сайт Страна.ЛАЙФ опубликовал рассказ одной из жительниц Шалинского района, которая поведала о том, как жилось маленькой девочке во время войны.

Когда началась Великая Отечественная война, Валентине Рожневой, из поселка Сарга Шалинского района Свердловской области, исполнилось семь лет. В семье, где она жила, было аж восемь детей – впрочем, это сегодня удивительно, а раньше столь многодетные семьи были обыденностью.

О том, как жилось маленькой девочке в годы войны корреспондент Портала «Страна.лайф» узнал из первых уст.

- У нас в семье служил дядя Степа, матери брат. Он даже до Берлина дошел. К сожалению, его давно уже нет в живых. Он тогда рассказывал, что в окопах спали, сидели. А, как начнется бомбежка, немного укрывались. Однажды в окопе его завалило землей. Пришел командир и сказал, мол, все уже, тут все похоронены. На всякий случай, старшина приказал всех раскопать – может, там живые есть. И дядя Степан говорил, что услышал, как где-то рядом копают, а сказать ничего не мог. К счастью, его нашли живым. Отправили в госпиталь, вылечили. Говорил, что было очень страшно, особенно, когда бомбежка. «Было желание под землю лезть, как крот», - рассказывал он.

Хлеба не было. Когда мы жили в Коуровке – это деревня километрах в пятидесяти от нас, картошку собирали на полях. Только она была мороженая. Сейчас почему-то картошка не замерзает, а раньше замерзала. Может, морозы были крепче? И выходили все на поля колхозные с ведрами и эту картошку собирали. Она мерзлая, мягкая. Ее перемывали в нескольких водах, а потом мололи, делали лепешки. Черная-черная была, это я помню.

У нас отец работал мастером на железной дороге, а тогда ведь на одном месте мастера не жили. Так же как военные, по три года только. Отец начал работать в поселке Пастушный, потом в Сарге, где я родилась, потом переехали в Баскинский, в Кузино, в Коуровку.

В Коуровке мы жили – еще война шла. Отец как-то при смене рельсов упал с моста, с 18-метровой высоты. Там стоял военный гарнизон, поэтому помогли, откачали, увезли в Свердловск. Еще три года после падения он жил. Но в 1946 году умер. Можно сказать, был военным, тогда ведь на военном положении железная дорога-то была.

Жили впроголодь. Я помню, когда и если получит отец хлеба, мама отрезала ему ломоть, нам понемногу, а все остальное убирали в шкаф – нас же много было, восемь ребятишек! И никто никогда не трогал хлеб, хотя кушать очень хотели все. Самым маленьким был Гера – годик всего. Ему давали кусок хлеба, а он корки не ел. И вот мы стоим все, ждем и смотрим на него: кому он эту корочку отдаст? Очень бедно жили, одеть было нечего, обуви не было.

У мамы была «материнская слава», так как она родила восьмерых. Ей давали раз в год какие-то туфли – правда, всегда почему-то не по размеру. Я помню, брату Саше дали, а они ему не подошли, мне отдали. Я иду, смотрю на эти туфли, пройду, опять смотрю на них, нечего было носить тогда. Зимой, если не было валенок, сидели дома.

Конечно, на войне было еще труднее. А в 1945 году отец принес домой целый мешок хлеба, на стол положил и сказал: «Ешьте, сколько хотите». Наелись! А мне одиннадцать лет исполнилось. Так я с семи до одиннадцати лет всю войну и пережила.

Когда закончилась война, сообщили по радио, на улицу сразу вышли все – и стар, и мал. Люди плакали от радости, ведь у многих мужья были на войне. Все ждали, может, кто вернется.

Несмотря на то, что семья была большая, а отец умер, мама все равно никого из нас не бросила, хоть и жили бедно, всех вырастила, четверо братьев моих и четверых сестер.

В 16 лет я пошла работать, паспорт получила, и сразу – на железную дорогу. Молоток и лапа – работала в пути, шпалы таскали.

…Так всю жизнь Валентина Васильевна и проработала на железной дороге. Сейчас она частенько ходит в местный Дом культуры, поет, играет на балалайке и гитаре, сочиняет частушки. Постоянно с коллективом ездит с концертами по Шалинскому району.